Фактор сентиментальности

Приступая к работе над материалом, автор решал нелегкую дилемму. Можно было выполнить статью по подобию большинства саратовских СМИ, представив проблему в виде анализа множества финансовых отчетов, юридических документов и интервью-«показаний» конфликтующих сторон. Или показать сложившуюся ситуацию как конфликт человеческий. Не в глобальном смысле слова, но как производное его от слова «человечность». На мой взгляд, не хватает этой самой человечности не только политикам, но и всему обществу в целом. Мы изжили в себе какую-либо сентиментальность, в отрицательной или положительной коннотации термина. И забыли, что холодный расчет хорош только для бизнеса (да и то не всегда), а когда мы имеем дело с искусством — без сантиментов никак.

Маленькие трагедии

Давно ли вы были в театре? В любом саратовском театре, не на антрепризной постановке, а в театре репертуарном? Не секрет, что сегодня обыватель с легкостью найдет для себя столько всего «вкусного», что театральное искусство зачастую не может выдержать конкуренции с такими «высокоинтеллектуальными» развлечениями, как игровые автоматы, пошлые сериалы, заезжие мужчины-стриптизеры и концерты «фабричных» и не очень звезд. Элитарное искусство тихо погибает под натиском массовой культуры, мейнстрима, ставшего суррогатом искусства для масс, при всей своей бесхитростности несущего, как та курочка, золотые яйца. А коммерческая успешность, как известно, может оправдать многое.

Не хочется прибегать к категоричности и осуждать действия министерства культуры в лице, в основном, Михаила Брызгалова, на которого столь эмоционально сетуют герои этих историй. Никто не спорит: господин Брызгалов, вполне возможно, действует исключительно из благих побуждений. Но очевидно, что не без его участия или безучастия муз в Саратов больше не приманивают звуками арфы, а закидывают орудиями пролетариата до тех пор, пока нежные создания не перестают трепыхаться. А тех, кого еще не добили, осознанно или нет, оставляют на произвол судьбы. Впрочем, пора перейти к иллюстрациям.

«Самоубийца» идет ва-банк

Театр русской комедии существует в Саратове восемь лет. Взращенный и воспитанный художественным руководителем Еленой Кокушкиной, театр пережил множество трудностей, но тем не менее и по сей день радует зрителей замечательными постановками, новыми и старыми. Поменяв статус с муниципального на государственно-областной, ТРК не единожды успешно гастролировал по области. Его «Самоубийца» Н. Эрдмана был тепло принят критикой (Елена Стрельцова, Григорий Заславский), а исполнитель главной мужской роли в спектакле — Константин Тополага — получил за нее «Золотого Арлекина». Однако министерство обвинило театр в нерентабельности и в прошлом году, пока труппа и худрук находились в отпуске, изменило устав. Согласно уставу новому, руководство театром переходило в руки директора. Со слов свидетелей «переворота», стало известно, что принятие нового устава не то что не согласовали с работниками, когда те вернулись из тпуска, новый документ просто висел на видном месте на стене в кабинете худрука. Это называется «поставить перед фактом».

Российской театральной практике известен не один подобный случай, и каждый заканчивался неудачей. Директор-администратор не должен быть ответствен за художественную политику театра — это нонсенс. Обязанности директора — организация творческого процесса, но никак не вмешательство в него. Здесь же получилось наоборот: организовывать ничего не организовывали, да еще и руки худруку «связали». По словам Елены Арсеньевны, ее не раз угрожали «засудить» по различным причинам, а она только усмехалась и отвечала, что как же ее засудят, если за последний год ее подписи нет ни на одном важном документе, связанном с ТРК. Но не потому, что она ничего не подписывает, а потому, что ей ничего не дают на подпись. Да что уж там подписи — ее фактически лишили возможности даже принимать на работу и увольнять актеров и т.д.

С приходом нового директора Татьяны Рыцаревой в театре резко начали падать показатели посещаемости (в чем тоже не преминули обвинить худрука). По указаниям директора отменялись репетиции, спектакли, даже выездные. Театру не оказывалась рекламная поддержка, хотя административный штат был неоправданно раздут и в нем присутствовали кадры, ответственные за промо. Не была разработана четкая ценовая политика. Из кассы периодически изымали билеты по приемлемым ценам, дабы покупались только билеты высокой ценовой категории. Не была налажена система распространителей. Автор был свидетелем того, как люди, пришедшие на премьерный спектакль «Сон в Иванову ночь», уходили ни с чем, потому что 20 билетов по цене 50 рублей были раскуплены моментально, а оставшиеся, по 100, зрители не могли себе позволить. В результате на спектакле было всего 50-60 человек.

«Недовольство масс» в среде ТРК возрастало, на сторону худрука перешли почти все актеры и большая часть персонала. Министру культуры не единожды направлялись просьбы о замене директора и даже предлагались подходящие кандидатуры. Большинство просьб игнорировалось, на некоторые приходили сумбурные ответы, полные косноязычных терминов либо полуфельетонных фраз вроде: «Министерство культуры отмечает, что бесчисленные письменные обращения художественного руководителя театра Елены Кокушкиной в различные инстанции не являются стабилизирующим фактором в творческой деятельности коллектива и не способствуют творческой обстановке и продуктивности профессионального творчества». Интересно, а является ли «стабилизирующим фактором» творческой деятельности температура шесть градусов по Цельсию в зрительном зале, конечно, когда двери этого зала вообще бывают открыты для спектаклей и репетиций, а не закрыты на мифический ремонт?

«Художественную» сторону Театра русской комедии поддержали множество людей и инстанций, в числе которых Саратовская коллегия адвокатов «Прагма». Юристы посоветовали принять новую редакцию устава, поскольку старый был для театра экономически невыгодным. Кроме того, устав грешил противоречиями, да и сам способ его принятия явно не укладывался в рамки действующего законодательства. За театр заступались председатель СО СТД РФ В.Н. Райков, критик Елена Стрельцова и многие другие. В результате министр культуры предложил реорганизовать ТРК путем присоединения к Театру драмы (предложение оговорено в письме к председателю облдумы Павлу Большеданову от 08.11.05).

Тем временем раскол между административной и творческой частью коллектива ТРК принимает все более трагичный оборот, но Елена Кокушкина утверждает, что будет биться за свое детище до конца. Мнение директора Татьяны Рыцаревой узнать так и не удалось: ее просто не бывало в театре, когда там бывала я. С января министерство культуры отправило Е.А. Кокушкину в бессрочный отпуск, заявив о том, что не будут продлять с ней контракт. Сейчас ТРК работает без худрука.

Ситуацию комментирует министр культуры Саратовской области Михаил Брызгалов:

- В 2005 году загрузка зрительного зала, его заполняемость в ТРК была на уровне 5,1%. Тогда как в других театрах Саратова показатели в среднем – 70-80%. С Еленой Арсеньевной контракт закончился. Возобновлять его не будем. К тому же уже вышло распоряжение правительства о реорганизации путем присоединения ТРК к Театру драмы. Но как площадку, обслуживающую зрителей Ленинского района, мы этот театр терять не собираемся. Мне хотелось бы по максимуму сохранить труппу. Хотелось бы, чтобы спектакли, которые играют в Драме на малой сцене, периодически вывозили в «Техстекло». Ничего ломать и рушить мы не собираемся.

- Какова причина того, что вы решили не продлевать контракт с художественным руководителем ТРК?

- Низкие показатели посещаемости спектаклей.

- Фактически, ТРК сейчас работает без худрука.

- Да, но обязанность художественного руководителя – определять политику театра. Он не должен каждый день присутствовать на сцене. Да и в Русской комедии на сегодняшний день есть исполняющий обязанности художественного руководителя. А в ТЮЗе, например, худрука вообще нет уже много лет.

- И все же, кто в ответе за то, что ТРК работает в ужасных условиях?

- Наверное, на сегодняшний день -- я. С другой стороны, в «Техстекло» не я их отправил. И когда Елена Кокушкина приходила к Лотареву с просьбой о получении театром статуса областного, она говорила, что ей ничего не надо, что театр она сама себе построит, сама спонсоров найдет, будет самостоятельно устраивать гастроли. И вообще, за годы работы театра давно можно было сделать отопление, свет, рампы, но никто не хотел этим заниматься. Я считаю Елену Арсеньевну безусловно талантливым человеком. Но, кроме того что человек должен быть сам по себе талантливым, он, на ее месте, должен еще уметь организовать и рабочий процесс.

Самый долгий антракт

Арт-студия «Юта» («Юные таланты») обитала в филармонии 10 лет. В ней артистическую молодежь и одаренных детей готовили к профессиональной работе на эстраде. Задачи перед «Ютой» стояли амбициозные: возрождение жанра эстрадного искусства, создание профессиональных коллективов и рабочих мест для молодых специалистов. Успехи «Юты» были неоспоримы, ее воспитанники представляли Саратовскую губернию на Всероссийских творческих состязаниях. Студийцы «пели за Россию» на профессиональных международных конкурсах и фестивалях в 15 странах мира. На 20 всероссийских и международных, профессиональных конкурсах завоевали звание лауреатов и 23 высшие награды, единогласно присужденные членами жюри. В свое время мастерство саратовских исполнителей оценивали Робертино Лоретти, Мишель Легран, Пьер Лежон, Иосиф Кобзон, Лариса Долина, Алла Пугачева и другие звезды российской и зарубежной эстрады.

Будущих работников сцены опекали самые известные профессионалы города. Им снимали клипы, демонстрировавшиеся по центральным каналам телевидения, делали профессиональные аранжировки, печатали самые красивые в городе афиши, с ними работали лучшие композиторы и педагоги по вокалу.

Звезды погасли, когда к руководству филармонией в 2001 году пришел новый директор Михаил Брызгалов.

В «Юту» были привлечены немалые спонсорские средства, причем по договору со спонсорами деньги направлялись на счет филармонии конкретно для развития «Юты». Да и на платных филармонических концертах «эстрадные дети» зарабатывали немало. Солисты трудились на договорной основе, контракт с юными дарованиями заключался с согласия родителей. Согласно КЗОТу они должны были получать заработную плату за участие в платных концертах. Однако главный бухгалтер объяснил, что пока не может выплачивать детям зарплату. Она говорила: «Подрастете вы, подрастут и ваши денежки, а с утверждением штатного расписания вы получите свои деньги вместе с заработной платой по штатному расписанию. А пока вы можете тратить их на развитие студии». Дети соглашались.

Позже дирекция и художественное руководство филармонии обратились в министерство культуры с письменной просьбой об организации в штате филармонии нового подразделения -- эстрадной студии и включения студии «Юта» в штатное расписание филармонии.

Когда исполнительный директор «Юты» Галина Селиванова обратилась к новому руководству со служебной запиской о финансировании очередного концерта из бюджета, наработанного «Ютой» до смены руководства, ей предоставили бухгалтерский отчет. Директор филармонии С. Краснощекова прокомментировала его следующим образом: «Ваши остатки уже списаны. А договоры с солистами «Юты» уничтожены. Поэтому ваши вторые экземпляры договоров недействительны». По словам Селивановой, в отчете были представлены недостоверные данные. В статье «доходы» не были учтены поступления от спонсоров и из министерства культуры. А в статье «расходы» значились невыплаченная заработная плата, расходы на костюмы, и прочие статьи были превышены. На неоднократные письменные обращения Селивановой к Брызгалову о проверке достоверности бухгалтерского отчета и продолжения финансирования студии либо выплаты заработной платы за концерты последовали неправомерные отказы и административные преследования. Администрацией назначались и отменялись собрания, прослушивания, репетиции, концерт. В конце концов у «Юты» отняли помещение. Обещания разобраться в ситуации сменялись угрозами увольнения по статье. Незаконное увольнение Селивановой в 2003 году было основано на подложных документах и лжесвидетельских показаниях, и Галина Васильевна с легкостью доказала свою правоту в суде. Администрация филармонии проиграла ей в трех судебных инстанциях. Галину Васильевну восстановили в должности, однако директор филармонии Светлана Краснощекова студию велела распустить и набрать новых детей, так как ее прежние воспитанники, по словам директора, уже являлись «пенсионерами». На вопрос Селивановой, как будет оплачиваться труд «новых детей», директор филармонии Светлана Краснощекова ответила: «Никак. Дети должны работать за счастье быть на сцене».

Таким образом, дипломированные молодые специалисты из прежнего состава «Юты» остались на улице.

Галина Селиванова: «По словам министра, ни я, ни коллектив в культуре больше работать не будем. А наши обращения в суд о взыскании денежных средств не будут поддержаны. Таким образом, получив признание саратовских зрителей и представляя Саратовскую губернию на 63 концертных площадках более 40 городов 15 стран мира, мы лишились всех сцен родного города. Остались без рабочих мест и штатных должностей, которые вводились в филармонии для солистов «Юты» и которые с 2002 до сего дня тщательно скрывались. И обнаружились только благодаря расследованию».

Теперь здесь поют и танцуют другие дети.

По обращению Галины Селивановой в Волжскую прокуратуру ОБЭП была проведена ревизия финансово-хозяйственной деятельности «Юты». Цифры, указанные в бухгалтерском отчете «Юты» за подписью М. Брызгалова и главбуха, не совпадали с результатами проверки ОБЭП. Тем не менее районная прокуратура отказала в возбуждении дела. Тогда Селиванова обратилась в областную прокуратуру.

Из обращения Селивановой в областную прокуратуру: «Выводы, изложенные в акте ревизии ОБЭП, и документы, представленные в качестве доказательств, подтверждают, что в бухгалтерском отчете «Юты» не учтены доходы на сумму 124 776 руб. и учтены расходы, которые не производились и документальной ревизией ОБЭП не подтвердились на сумму 75 490 руб.

Областная прокуратура отменила постановление районных коллег и направила дело «Юты» «для организации дополнительной проверки». Пока суд да дело, молодые артисты студии находятся в долгосрочном антракте.

Из письменных обращений Галины Селивановой, солистов и родителей воспитанников «Юты» к губернатору, заместителю председателя Государственной думы В.Володину, депутатам областной Думы и другим спонсорам: «Используя свои должностные полномочия вопреки законодательству о культуре, вопреки законным интересам солистов студии, не скрывая обмана, злоупотребив доверием детей и их родителей, они (М. Брызгалов и С. Краснощекова — прим. авт.) отняли денежные средства, поступавшие от спонсоров и заработанные детьми на платных филармонических концертах, которые согласно договорам со спонсорами и солистами должны были использоваться филармонией на развитие «Юты». Дипломированные специалисты жанра исполнителей эстрадной песни на сегодняшний день не имеют рабочего места. Вместо тридцати дипломированных специалистов первой категории бесплатно работают новые дети. Поведение министра не имеет ничего общего с понятиями культура, честь и совесть, профессия и закон. Культуру Саратовской области нужно, в первую очередь, спасать от министра культуры Брызгалова».

Ситуацию комментирует министр культуры Саратовской области Михаил Брызгалов:

- Если говорить о «Юте», то когда в 2001 году я пришел в филармонию, при мне этих денег уже не было. Она (Галина Васильевна Селиванова – З.А.) пришла ко мне, как к новому директору, и сказала: «У нас тут раньше концерты были – вы мне деньги верните!» Принесли бухгалтерские отчеты, целую папку, в которых были и те самые спонсорские начисления, но дальше можно было увидеть и расходы, где четко было расписано, сколько и на что потрачено, причем за подписью Галины Васильевны.

Я пришел к руководству и сразу втянулся в процесс работы, например, через несколько дней после моего вступления на должность должен был состояться очередной конкурс «Юты», к которому еще ничего не было готово. Тем не менее мы все успели удачно устроить. А через некоторое время встал вопрос о том, каким образом дальше сложится судьба «Юты». В ней уже работали не дети, а достаточно подросшие молодые люди, которые уже могли зарабатывать деньги самостоятельно. Потому нужно уже было новых детей набирать.

Я с «Ютой» финансовых дел не имел никогда. Вы, со слов Селивановой, знаете, что была проведена проверка ОБЭП. Если бы отчеты не бились на самом деле, то я бы давно уже за все отвечал. На мой взгляд, проблема в том, что Галина Селиванова, являясь замечательным человеком, тем не менее не слишком сведуща в финансовых делах. И я точно помню, что когда я пришел к руководству филармонией и разгребал накопившиеся там проблемы, ни одной копейки на «Юту» не пришло. А что касается тех средств, которые приходили до 2001 года, то я не имею к ним никакого отношения. К тому же все деньги, приходящие от спонсоров, не «меченые» и поступают на единый счет филармонии, отдельного счета у «Юты» не было. Когда я немного разобрался, выяснилось, что есть дети, печатаются афиши, проходят выступления, но как таковой организации «Юта» в филармонии нет. Юридически арт-студия оформлена не была. Сама Галина Селиванова фактически состояла в филармонии в должности администратора. Все «мифические костюмы и несуществующие зарплаты» были до моего вступления в должность, я «Юте» уже ничего не выплачивал. Уволили Селиванову относительно недавно, и то, потому что она постоянно просила вернуть «ее деньги», при том, что я не знал, какие деньги ей надо вернуть и откуда их взять. Все эти события, кстати, стали толчком для создания детской студии «Апельсин», которая на данный момент работает уже два года. И еще, я детских звезд не гасил, потому что с ними не работал. Я неоднократно просил Селиванову устроить мне встречу с родителями детей из «Юты». Ни одного собрания так и не случилось.

- Возникает закономерный вопрос: тогда зачем все это было нужно директору «Юты»? Кто потратил деньги, не сама же Галина Васильевна?

- Потратить эти деньги не могла ни Селиванова, ни кто-либо другой. Потому что все они поступали на счет филармонии, и их снятие со счета подлежало строгой отчетности. Существуют отчеты, подписанные Селивановой, о расходах на различные конкурсы и фестивали. Возможен еще вариант, что за деньги, поступившие на счет, Галина Васильевна не смогла отчитаться как за спонсорские. В результате средства могли были быть изъяты спонсорами либо быть оставленными на счету, но не как деньги «Юты», а как неизвестные денежные поступления.

На мой взгляд, Галина Васильевна поступает неправильно, уже в течение пяти лет донимая всех вопросом, куда же делись деньги, вместо того чтобы заниматься делом. Воспитанники «Юты» уже нашли себя в жизни, давно пора набрать новых детей и заняться их воспитанием.

"Балаганчик". Жизнь в скитаниях.

Мы по всей земле кочуем

Театр «Балаганчик» вполне благополучно жил в филармонии целых 10 лет. Артисты самостоятельно переоборудовали комнату под выступления в камерный зал. Была наработана постоянная публика. Какое-то время постановки, хоть и малобюджетные, велись собственными силами, но однажды руководство театра решило все же обратиться за помощью к директору филармонии, на тот момент Михаилу Брызгалову. Вместо помощи лишились зала, заработанные деньги отдали на содержание административного аппарата филармонии. Гастролировать «Балаганчику» предложили с ширмой по детским садикам. Позже театру было предложено стать муниципальным, на что «Балаганчик» с радостью согласился. Однако не все так просто: филармония, «на посошок», отказалась отдать театру реквизит и костюмы, предложив выкупить их по номинальной цене. За аренду их же комнаты — зала филармония запросила 5000 рублей в час. И «Балаганчик» ушел в скитания. Сейчас театр временно «приютился» в музее Чернышевского, где их тоже держат не на самых выгодных, мягко говоря, условиях.

Директор театра Игорь Гладырев на интервью казался каким-то потухшим, видимо, устал уже что-то кому-то доказывать. Говорит, что больше не хочет тратить время на войну и решил просто работать — творчество превыше всего. «Планка неблагополучия для Саратова очень низкая. И мне кажется, что наш город уже подошел к этой черте. Но начнут хоть что-то понимать, когда нас совсем не станет. Уедут в другие города еще несколько сотен музыкантов и актеров, и искусство закончится. Тогда спохватятся, но будет поздно».

Ситуацию комментирует министр культуры Саратовской области Михаил Брызгалов:

- Что касается «Балаганчика», во-первых, аренда стоимостью 5000 рублей - это нонсенс. К тому же, когда я был директором филармонии, денежные вопросы не решал. В 2001 году, когда «Балаганчик» стал муниципальным театром, их администратор приходил ко мне, чтобы обсудить дальнейшие условия сотрудничества театра и филармонии. Должен был появиться договор об отношениях, но театр переехал, и надобность в нем отпала. «Балаганчик» правильно сделал, что поменял статус, потому что филармония, в первую очередь – музыкальное учреждение.

Что же будет с Родиной и с нами?

Де-факто в Саратове театров больше нет. Те, что остались, — добивают. Театр оперы и балета — консервативное болото, самодостаточное и медленно погибающее. Драмы — площадка гастролеров. В нем осталось всего четыре репертуарных спектакля, два из которых — дипломные. Туда же подыскивают режиссера — гастролера, так как ставки главного режиссера больше не существует. АТХ умер. Театр «Версия» в агонии. Театр пластической драмы отошел в лучший мир еще раньше, чем АТХ. Достаточно твердо держит позиции только ТЮЗ, да и то не известно, когда же наконец закончится «стройка века».

Актеры бегут из города. Нас покинули Сосновский, Краснов, Милованов, Тюнина и т.д. и т.п. Причем не все едут в Москву, саратовцы не против попасть в театры Волгограда, Магнитогорска и других «провинций». После этого попытки назвать Саратов театральным городом звучат издевкой.

Недавно руководители трех саратовских муниципальных театров («Балаганчик», «Самокат» и «Версия») выступили с открытым письмом. Их беспокоит намерение чиновников от культуры в скором времени из вышеперечисленных театров сделать не самостоятельные учреждения культуры, а отделы при филармонии («театру «Самокат» уготовлен детский отдел, драматическому театру «Версия» предназначен отдел художественного чтения, театру «Балаганчикъ» - литературно-музыкальный лекторий»). Все театры лишатся статуса юридических лиц и займутся филармоническим прокатом. Будет создано единое руководство в виде гендиректора, назначаемого комитетом по культуре. Все это происходит якобы в целях «оптимизации работы муниципальных театров».

Руководители театров выступили с просьбой «прекратить чудовищные эксперименты над городскими театрами, дать возможность спокойно работать, создавая спектакли, которые бы радовали горожан». На этом грустная летопись не заканчивается.

В филармонии стремительно гибнет симфонический оркестр. У музыкантов нет денег даже на полноценный обед. По словам очевидцев, гардеробщица подкармливает музыкантов домашними консервами. Профессиональные музыканты высочайшего уровня не брезгуют шабашкой — ремонтами. Причем соглашаются на любые условия, лишь бы сшибить копейку. Неудивительно, если узнать их заработки. Как утверждают достоверные источники, для проведения концерта в области филармонические исполнители, назначенные бригадирами групп, получают доплату 15 руб. за концерт. Это расценки 70-х годов. Было бы смешно, если бы не было так грустно.

В ТРК знакомый актер рассказывает, что его зарплаты хватает только на проезд и сигареты. В банках ему отказывают в кредите — говорят, что если будут изымать ежемесячные выплаты, то от зарплаты не останется ничего. Другие работники филармонии — супружеская пара — сегодня стоят продавцами на рынке.

Из обращения к президенту сотрудников филармонии: «Обращение к Вам стало нашей последней возможностью изменить то унизительное состояние, в котором находится Академический симфонический оркестр Саратовской филармонии. За последние тридцать лет инструментарий оркестра не обновлялся ни разу (при этом исправно обновляется мебель в кабинетах администрации филармонии – авт.). Зарплата музыкантов с высшим образованием, а каждый учился своей профессии 15-18 лет, самые низкие среди оркестров России. Проблем много, но сейчас для нас главное то, что нам не на что жить и кормить свои семьи. Возможно ли это в свете Вашего заявления о том, что борьба с бедностью является приоритетной для России на ближайшие годы?».

Каковы прогнозы? Может быть, организуем тотализатор? Когда закроется следующая обитель муз. Еще раз замечу, что не имею личных претензий к министерству культуры, все перечисленное - только констатация фактов. Не кажется ли вам, господа, ответственные за культуру, что пора всерьез задуматься над некоторыми из перечисленных вопросов? Иначе доверие к вам могут потерять не только коллективы саратовских театров.

Ситуацию комментирует министр культуры Саратовской области Михаил Брызгалов:

- В вашей статье, по-моему, восприятие культурной действительности очень однобоко. В Саратовской области дела с культурой обстоят гораздо лучше, чем по России в целом. Когда в Саратов последний раз приезжал Олег Павлович Табаков, на своей пресс-конференции он рассказывал о подобных театрах. Говорил, что в стране театров более 500, но Россия их не тянет. Пусть лучше в городе будет три театра, но они будут работать в полную силу. Я не совсем согласен с Олегом Павловичем, если театр есть – пусть работает. В конце концов в этой жизни все встанет на свои места, кто-то выживет, кто-то нет. Вот у Елены Арсеньевны за 2004 год всего одна премьера - «Сон в Иванову ночь». Спектакль год готовиться не должен. В Драму недавно пригласили нового режиссера из Санкт-Петербурга, так уже в марте она обещает премьеру.

2006 год -- год юбилеев. В этом году 70 лет театру кукол «Теремок». Пройдет фестиваль «От А до Я». Опять же, очередной Собиновский фестиваль. Ожидается еще несколько торжественных событий, но мы в этом году целенаправленно решили делать не много мероприятий, потому что существует много объектов, которым необходима помощь. А помощь эта отнимает, конечно, время и деньги. Жаль, что результат нашей работы будет виден не сразу, а только по прошествии нескольких лет.

Когда верстался номер

За несколько дней до сдачи журнала в печать в редакцию с просьбой о помощи пришли две пожилые, интеллигентные женщины. Нина Алексеевна Соболева и ее подруга, пожелавшая остаться неизвестной, долгие годы входили в круг горячих поклонников саратовского оркестра «Волга Бенд». Вплоть до момента, когда от управления оркестром отстранили талантливого дирижера, любимца публики Валерия Николаевича Корунова. Прецедент показался нам интересным.

В конце декабря 2005 года во время репетиции оркестра Валерий Корунов отказался менять темп репетируемого музыкантами «Марша Радецки» Штрауса по указанию министра культуры, присутствующего в зале. Дирижер объяснил, что оркестр играет, соблюдая темп и авторские ремарки Альфреда Рида, одного из крупнейших композиторов современности. Конфликт в репетиционном зале между Валерием Коруновым и Михаилом Брызгаловым получил развитие. Дирижера уверили, что в случае неподчинения требованиям министра для него «будут закрыты все концертные площадки города». Позже ему просто нашли замену. И на концертах «Волга Бенда» стал дирижировать другой человек. 10 января 2006 года Корунов был приглашен для беседы с директором филармонии, где ему было предложено написать заявление об увольнении по собственному желанию.

Узнав, что Корунова заменили другим дирижером, часть слушателей не пришла на очередной концерт. Художественный руководитель «Волга-Бенд» Анатолий Селянин предположил, что виною спада зрительского интереса стала не замена дирижера, а мороз. «Это далеко не так – уверена Нина Алексеевна -- на моих глазах люди сдавали билеты в кассу прямо перед самым концертом». Не правда ли, интересный нюанс? Погодные условия не помешали слушателям прийти в день концерта к билетным кассам, но почему-то не позволили «отсидеть» концерт.

На данный момент Валерий Николаевич Корунов отстранен от какой-либо работы в филармонии. Директор филармонии Светлана Краснощекова говорит, что дирижер все еще получает зарплату и будет получать до июня, пока не истечет его контракт с филармонией. Лишился Корунов «только ежемесячной премии». Представление о заплатах в филармонии читатель уже имеет. Вряд ли стоит далее развивать эту тему.

Что остается теперь блестящему музыкальному таланту? Ничего, кроме как по примеру многих коллег по культурному цеху бежать из города. Через журнал Валерий Корунов решил обратиться к министру культуры с предложением: «Займитесь своими прямыми обязанностями и не вмешивайтесь в то, во что вмешиваться у вас нет ни права, ни полномочий! Не можете реально помочь творческим людям в том, что непосредственно находится в рамках вашей компетенции, тогда просто не мешайте им работать. И это уже само по себе будет значительным вкладом в культуру, лицом которой, как вам кажется, Вы и являетесь!