Наши дети — автоматы

Мать: Никого не было. Человек со стеклами говорил отцу, что раньше над землей висело два солнца, одно - это, а другое такое горячее, что никто не мог жить. Поэтому тогда люди, барсуки, звери, деревья, трава лежали в ямах и спали. Потом второе солнце потухло, стало прохладнее, и тогда все вылезли из ям и стали жить на земле.

Зверь: А как же все это в ямы попало?

Мать: Да видать попало как-то. Но этого никто не может знать, потому что никого не было...

В минувшую субботу, 15 марта, Саратовский театр русской комедии показал почтенной публике премьеру – постановку фантастической истории Михаила Гиндина и Владимира Синакевича «Зверь». В открытом доступе эту пьесу из 80-х годов прошлого века найти невозможно — она передается из одного российского театра в другой, переходит от режиссера к режиссеру. Некоторое время назад произведение оказалось в руках Олега Белинского, уроженца Вологодской области, который имеет солидный режиссерский послужной список.

С 1969 по 1978 годы Олег Александрович трудился в Саратовском академическом театре драмы им. К. Маркса, позже работал режиссером и преподавателем в различных регионах страны, ставил спектакли, в том числе, в московских театральных студиях. Сейчас Олег Белинский вернулся в Саратов и предоставил на суд зрителей весьма неоднозначную вещь.

Сам режиссер признается, что «выбить» согласие на постановку постапокалиптической пьесы было не так-то просто. Возможно из-за того, что это произведение, скорее, для драмтеатра, нежели для Саратовского театра русской комедии. Без сомнения, нечто комическое в «Звере» присутствует. По залу, в ходе выступления, неоднократно пробегали смешки. Однако от начала и до конца эта фантастическая постановка держит зрителя в довольно сильном психологическом напряжении и, скорее, претендует на то, чтобы называться драмой, а не комедией.

Итак, Отец, Мать и Дочь, оставшиеся в живых после атомной войны, бродят по руинам цивилизации в поисках человека. Сами герои не знают, куда и почему запропастились все люди. Они свято верят в историю, которую Отцу давным-давно рассказал «человек со стеклами на глазах»: над Землей было два Солнца и после того, как одно из светил погасло, барсуки и люди вылезли из своих нор. О том, что на самом деле живность на планете покосила война, зритель догадывается по замечательным декорациям.

Абсолютно лысая (видимо, из-за воздействия радиации) троица перебирается от убежища к убежищу, питается корнями и видит перед собой одну высшую цель — найти мужчину для Дочери, чтобы та могла родить ребенка и продолжить род. Однако вместо человека путники находят Зверя, пугающего их своей бурной растительностью на голове и лице. Хотя это существо, стремящееся в горы (куда строго настрого запретил соваться «человек со стеклами») и умственно, и морально более развито, нежели остальные персонажи, никто не воспринимает его всерьез.

Зверю довольно долго приходится добиваться права на то, чтобы не сидеть на привязи, как дворовой пес. И вот, когда взаимопонимание между ним и Дочерью почти уже найдено, когда Мать и даже Отец стали задумываться над тем, что «и к такому с шерстью» привыкнуть можно, неожиданно появляется Друг. Такой же лысый человек, как и блуждающая по руинам семейка. Да еще и со стеклами, то есть, с очками на глазах. И у героев пьесы появляется выбор.

По сути, вся постановка — это история борьбы слепой веры со здравым смыслом. Низменные желания, привычка подчиняться и подчинять, отвержение всего, что выступает за рамки обыденности... Всему этому будут противопоставлены любопытство, жажда развития и стремление к своеобразному катарсису. Собственно, после того, как на сцене в последний раз гаснет свет, действительно ощущается некий эффект «очищения». Какой-то неоконченный, затяжной катарсис, что ли.

И, конечно, остается мысль о том, что надежда умирает последней. Ее предсмертные стоны будто слышатся в финальной песне героев пьесы:

Аты-баты! Тети-мети!

Мы цари на белом свете.

Наши жены, наши жены

Синхро-цикло-фазотроны.

Нашим братом, нашим братом

Каждый атом, атом, атом.

Тети-мети! Аты-баты!

Наши дети - автоматы.

Аты-баты! Тети-мети!

Мы цари на белом свете.

P.S.

Интересно, что каждый видит в этой постановке что-то свое. После выступления я попросил поделиться ощущениями нескольких человек, в том числе самого режиссера, и ответы были совершенно разные. В одном, впрочем, все они сходились — то, что было описано в фантастической пьесе из прошлого века, сейчас можно встретить чуть ли не на каждом шагу. И это, скажу я вам, совсем не смешно. И даже не драматично. Создается такое впечатление, что мы живем в постапокалиптическом мире, тогда как никакого конца света вроде бы и не было...