Григорий Аредаков: «Мечтаю о «Беге» и «Кабале святош» на сцене нашего театра»

Люблю бывать в театре драмы. В последнее время радостно видеть в толпе зрителей больше молодых людей. Казалось бы, среди безразмерных сериалов столько «молодёжки» – смотри, не вставая с дивана. А ведь в театр идут. И не только на современные пьесы, но и на заставляющую думать классику. Что сейчас происходит в театре? Этот вопрос мы задали художественному руководителю.

– Для меня полный зал нашего театра очень просто объясняется, -- рассказывает Григорий Анисимович. – Раньше я думал, что можно воспитывать публику. Наверно, можно. Но сегодня я понимаю, что зритель идет в театр имени Слонова, потому что у нас внушительный репертуар. Зрителя не надо завлекать, обманывать и показывать подделки. Может быть, еще люди объелись телевизором, сериалами. Они жаждут встречи с живым искусством. Потом как ни странно в нашу пользу сыграли антрепризные гастроли. Зритель приходит, смотрит и видит, что ему чаще всего пустячки такие предлагают.

-- И «звезду на фоне занавески».

-- Да. И зритель начинает оценивать наш театр, в первую очередь артистов. Помимо хорошего репертуара у нас замечательная труппа. Небольшая, но подобранная точно и четко. Раньше считалось, что труппа подобрана правильно, если на нее можно разложить «Горе от ума» Грибоедова. У нас – можно. Актеры труппы говорят на одном языке, умеют находить общий язык с приглашенными режиссерами. Поэтому стараемся приглашать режиссеров, которые тоже находят язык с артистами. Наш артист живет спектаклем, идет на работу с удовольствием, поэтому в театре – хорошая атмосфера. Тогда театр живой.

– Вам лично ближе театр одного режиссера или интереснее работать в условиях «режиссерской полифонии»?

– Время диктует второе. 20-ый век, как говорил Товстоногов, был веком кибернетики и режиссуры. Сейчас приходится приглашать режиссеров разных школ, потому что кроме антрепризы нет обмена гастролями, а люди хотят знакомиться с новыми течениями, разными направлениями.

– Как все же соблюсти баланс: работать с режиссерами разных школ и сохранить традиционный стиль театра?

– Мы стараемся подбирать режиссеров, которые исповедуют те же идеи, что и наш театр. Чаще всего в саратовском театре драмы работают режиссеры московской и питерской школ. Саратовская публика диктует свои условия: чересчур революционные спектакли народ не приемлет. Театральный Саратов – город устоявшихся взглядов. В свое время Александр Иванович Дзекун был новатором, но ему пришлось проработать здесь 25 лет, чтобы потом зритель сказал: «Да, это было интересно».

– Работа какого из коллег по родному театру Вас особенно восхищает?

– Слово восхищает более присуще молодым людям. А устраивает меня вся труппа. К нашим артистам у меня претензии нет. 8-летним мальчишкой я приехал в Саратов, влюбился в этот театр и у меня всегда была мечта одна и та же: чтобы он стал лучшим театром на Земле. И это желание не исчезло. По-моему, оно руководит всеми актерами саратовского театра драмы.

– Можете сказать: ура, наконец-то мечты начали становиться жизнью?

– Про настоящее вообще сложно говорить. Если сегодня поймешь, что все хорошо – остановишься. Движение вперед добавляет новизны. И работа с приглашенными режиссерами дает нам возможность не успокаиваться и постоянно доказывать, что наш театр на уровне, на подъеме.

– Вы преподаете актерское мастерство. Какие они, сегодняшние студенты?

– Они гораздо свободнее. Если раньше было проблемой для студентов поцеловаться в каком-то отрывке, то сегодня такой проблемы не стоит. Сейчас их наоборот надо удерживать. Меня всегда поражает вот что: почему люди, зная, что их удел каторжный труд, маленькая зарплата, идут в театральный вуз. И это количество зараженных искусством людей не иссякает. Это удивляет, но и успокаивает: значит, дело наше будет продолжаться. Люди понимают, что не только деньги важны. Они, конечно, важны. Но все равно, процент людей, которые тянутся к свету и совершенствуют душу, сохраняется.

– А кто Ваш зритель?

– Зритель – тот, у кого отзывается душа. По возрасту его нельзя делить. Молодой зритель не читал произведение, не знает сюжета и смотрит спектакль как детектив. Он этим приближен к старому зрителю, которому было мало информации, и он с интересом шел в театр дополучить ее.

– У Вас есть мечты?

– Скорее пожелание к финансистам «сверху»: в театр необходимо вкладывать государственные деньги. Ведь для окупаемости театр должен поднять стоимость билета до 5-6 тысяч рублей. Что касается мечты в творчестве? Я мечтаю, чтобы в репертуаре нашего театра появились булгаковские пьесы «Бег» и «Кабала святош».

Декабрь 2010

Елена Маркелова

Известия.Приволжье