Пресса
ВЫБРОСЬТЕ МЕНЯ!
Пьесе «Па-де-де» Татьяны Москвиной, известного критика, писателя, драматурга, 10 лет. Идет в родном городе автора, ставил и Станислав Говорухин в Школе современной пьесы, и по России пьеса путешествует, добралась до нашей академдрамы.
Поставил молодой приглашенный режиссер Юрий Николаенко, ученик знаменитого петербуржца Семена Спивака. Николаенко запомнился фееричной версией вырыпаевской пьесы «Танец Дели».
«Па-де-де» трактуют обычно, отталкиваясь от названия. Но это не только выход двух танцовщиков (антре), адажио и вариации совместной виртуозной коды. А еще сольный мужской и женский танцы. В балете, самом условном из искусств, герой уносит героиню на руках в светлую даль. В жизни все немного не так.
Кругом враги
"Три маленькие пьесы для добродушного театра"- определила жанр драматург, обезоружив своим несовременным определением любителей «поострей и погорячей». И рассказав о женщинах, о которых принято говорить с легким оттенком превосходства: деятельная руководитель ДК, скучающая жена высокопоставленного чиновника, молодящаяся дама в поиске мужчины и рюмки .Автор заглянула им в души и обнаружила… такие чеховские глубины.
«Выбросьте меня, выбросьте, я больше не могу!» – кричит в отчаянии самая молодая, самая веселая из сестер Прозоровых в сцене городского пожара. «Сашенька, если бы ты знал, как я живу! ...Что это за жизнь! За что такая жизнь!» - неожиданно «рыдает басом» в пьесе «Развод по-петербуржски» несгибаемый оптимист Люся, пригласившая непутевого музыканта Лямчика весело отметить его шестой развод. Режиссер шаловливо дает герою в руки контрабас вместо гитары и отправляет его в Люсину квартиру…через окно.
Здесь сразу два превосходных дебюта: возвращается наш замечательный Валерий Малинин,а классическая красавица Эльвира Данилина играет в размазанном «антимакияже» некрасивую Варухину, обремененную ДК «Светлячок», пронырливой мамой-старушкой, не вникающей ни во что дочкой и угрюмым мужем-писателем, не написавшим ни одной книги. Платье ее уныло, невыразительно коричнево (постарался Юрий Наместников, гений театрального костюма!). Мама в блестящем исполнении Евгении Торгашовой лихо разъезжает на инвалидном кресле, таскает водку, пронзительно вопит в микрофоны, хотя вполне могла обойтись без них.
Утешая друг друга, старинные друзья Люся и Лямчик зашли слишком далеко. По изящной ремарке автора, «свет милосердно гаснет» в этой месте. На сцене это происходит позже, чем хотелось. Хотя – «заниматься любовью» в футляре от контрабаса, очевидно, круто. Совместная кода кончается вместе с короткой белой ночью, и уже отчужденный Люсин голос слышится в динамиках: «Молчи! Кругом враги…. Там - мать. Там дочь. Там муж. Понимаешь? А тут - ты. Это кошмар… Отлипни. Одевайся, быстро». Смешные реплики, забавный утренний переполох… Пропала жизнь.
Краковский горком
Вторая пьеса, пародийная в названии своем - «Список Шилкиных»- в точном исполнении Виктора Мамонова и Зои Юдиной, получилась самой петербургской (хотя нигде не указано расположение их семейного загородного дома). Возврат на нашу сцену прекрасной актрисы и женщины случился в образе презрительной, холодной польской красавицы, что «зацелованными руками чудит над клавишами, шелками».
Ее инструмент в спектакле - фортепиано (чеховская Ирина сравнивала себя с дорогим роялем). Ее цвет - уходящая осень. Ее грудь открыта – и одновременно укрыта от нескромных мужских взоров (такой вот выверт). С утра в вечернем платье, словно уже готова к неприятным визитам «нужных людей».
Высокая, статная ,«немного ленивая и манерная в движениях» , Эва давно закрыла глаза на неблаговидные дела мужа, терпит и его откровенную грубость. Но не может выдержать, когда обижают ее родных, пусть они хоть «краковский горком партии», хоть «графья Шепальские». Безобидное составление списка гостей к юбилею превращается для Шилкина в ядовитую филиппику против всех и каждого: родных, близких, сослуживцев. В список попадают только нужные люди… Петров , которого он «не переносит», «гениальный врач», «юркий журналист»…. Все рассчитал проницательный чиновник, а вот с Эвой промахнулся. Не любит она уже своего Боричку, и все загородные виллы с бассейнами, новые машины, драгоценности помочь тут не в силах. Эва любила его молодым, веселым, смелым, плевать он тогда хотел на всяких «нужников». Не такая уж она холодная, эта гордая пани.
Не теряя легкой петербургской отстраненности даже в сцены ссоры, изысканно ведет роль актриса. А «горячий русский парень» в ярости, да он ее сейчас убьет… В пьесе тут последует примирение, несколько, правда, искусственное. Режиссер добавит герою больное сердце (что-то ж у него болит, раз вытащили с того света!), и вот уже испуганная жена капает ему микстуру. Что так похоже на верных жен. И какими же словами утешает ее любящий муж? «В моем департаменте все чисто, за три года ни одной проверки»…Душа моя - дорогой рояль, а ключ потерян.
Колыбельная с бисквитами
Третья пьеса - «Не делайте бисквиты в плохом настроении» - изящно поставлена и сыграна в недавнем телефильме, истинно питерском, с удивительными актерами, с ощущением ночного города, в неспешном и немного печальном течении сюжета . И там была женщина-загадка, несмотря на возраст и кабацкие сентенции типа: «Мужчины меня погубили, так пусть хоть чуток потратятся».
В драмовском спектакле у героини Регины тире Жени, пожалуй, больше игры в загадочность (как всегда, неузнаваемо преображается Татьяна Родионова) и красивой позы. Она, разумеется, в черном – маленьком, элегантном платье. Инструмент рядом с ней - самый громкий, насильно обращающий на себя внимание: барабан. Каждой героине придан свой инструмент. Музыкальный человек режиссер. Он всем героям и финальный дивертисмент сделает.
Как-то уж слишком быстро открывается Прекрасная Незнакомка пришлому человеку (очень мил в роли «бисквитного бога» Александр Каспаров). Сделав безошибочную ставку на успех первой пьесы, режиссер урезал диалоги и сценическое время третьей: важные паузы, прелесть недосказанности из нее исчезли. И не очевидна теперь кульминационная сцена «самоубийства» с пышным бисквитом в финале. Убаюканная теплым коньяком и разговором с хорошим человеком, женщина засыпает.
Не факт, что Регина - неважная поэтесса и вообще "полный лузер" (поет, кстати, героиня песни известного барда Владимира Москвина – отца Татьяны Москвиной). Просто она не «умеет все время зарабатывать себе на жизнь». Такая и Эва. Они другие. А другим нужны другие. Других для них нет. Хороший человек кондитер, и талантливый, да не за тем шел он ночью в дом женщины. Не за бисквитами.
…Вольготно разъезжает по сцене воинствующая престарелая Маменька, заученно вихляется вышколенная Горничная, томится в ожидании конца работы Буфетчица - мы видим горящие восторгом глаза несравненной Евгении Торгашовой. Вот они не другие, они - такие, как надо.
А не повторить ли на следующий вечер «русскую рулетку» Регине тире Жене? Смешные, милые, прекрасные, несчастные москвинские женщины… Жизнь-то прошла, словно и не жил.
Ирина Крайнова
13 октября 2016
«САРЫТАУН.АРТ»