Саратов. Любить сейчас

Чтобы показать историю Ромео и Джульетты, нужна героиня. Такая, которая влюбит в себя не только юного Монтекки, но и зрителей.

Mamba Italia

И в саратовском театральном институте московский режиссер Марина Глуховская ее отыскала - второкурсницу Екатерину Дудченко (спектакль поставлен в Саратовской драме со студенческим и взрослым составом). Джульетта здесь - рыжеволосая, живая девочка, скуластая, с вздернутым носиком. Но она уже маленькая женщина, с характером, как ее властный отец (отличная работа Андрея Казакова). Любовь к Ромео, случайно встреченному, вспыхнет в ней, как факел в ночи.

Вторая главная задача постановщика «Ромео и Джульетты» - найти актера на роль возлюбленного. Им стал Максим Локтионов с его романической внешностью, детским взглядом и как будто холодноватым темпераментом. Когда влюбится по-настоящему, в нем заговорит поэт: «Она горит алмазною серьгою,// Для бренной жизни слишком дорогою,// У чернокожей ночи на щеке».

Но Ромео - не традиционный лирический герой. Джинсы, куртка на голое тело, пиво, табак, дружеские пирушки. Осовременили Шекспира? Да, герои здесь одеты не в исторические костюмы (женщины чуть «историчней»), велосипеды и мотоциклы - уже часть их жизни. Глуховская умеет выстроить на сцене свой мир, наполнив его подробностями, которым веришь. И Верона эпохи Ренессанса становится похожа на оживленный муравейник в хитросплетении металлических конструкций (художник Юрий Наместников). Велосипедисты, боксеры, покупатели, прохожие... Кучка молодых людей в огнеопасном возрасте, слово за слово - уже кипит уличное сражение. Удар колокола разгоняет драчунов. Князь Веронский (величествен в этой роли Валерий Ерофеев) сурово осуждает междоусобицу кланов.

Парни ремонтируют мотоцикл, потягивая пиво из бутылок, снуют женщины в черных повязках. Ромео изнывает от неразделенной любви, и приятели над ним подтрунивают (удачный дуэт Бенволио и Беллы: студент Дмитрий Кривоносов - актриса Екатерина Ледяева)... Женщины приносят тазы, тряпки - готовят стол к тризне. С тем же усердием они будут обряжать на нем Джульетту, подбирая свадебную фату и туфли. И над всем этим непрерывным действом звучит ритмичная, заводящая Mamba italiano. Будет много песен, и иронично поданная Sole mio, но Mamba возвращается. Типичная Италия, что тоже в стиле автора трагедии.

Однако велосипеды, и кожа, и джинсы, и современные песни, и юные возлюбленные (великая Элеонора Дузе вообще играла в возрасте шекспировской героини) - все это было, было. И перевод Осии Сороки, со всеми грубыми вольностями Возрождения, взамен деликатного пастернаковского, звучал с московской сцены. Как пишет известный шекспировед Алексей Бартошевич, «он возвращает поэзии Шекспира широкое и вольное дыхание создавшей его эпохи».

Чего только не было с этой историей, как ее только ни ставили... Чем же цепляет именно эта, тысяча первая или вторая ее версия?

Хэллоуин в разгаре

Ни приемами, ни актерской игрой, ни пластикой (хотя с ними все в порядке), а тем острым чувством времени, которое удивительно у книжницы Глуховской. Как трудно сейчас быть молодым и любить по-настоящему. И как надо спешить жить и любить - мир так страшен, непредсказуем. Ты не хочешь ссориться со своими недругами, ты даже готов полюбить их, потому что их любит твоя девушка. Но ненависть душит молодых людей, темнит им глаза...

И взрослые погрязли во вражде, да и матримониальные аппетиты у них большие: Парис, жених Джульетты, «и родовит, и землями богат». А у синьоров Монтекки родовые замки, как видно, в прошлом. Иначе стал бы почтенный отец семейства наигрывать на аккордеоне наподобие уличных музыкантов (чудная пара Александр Каспаров и Светлана Москвина)! Говорят, Земля сейчас куда быстрее вращается. Ромео и его подруга спешили уже тогда. Все действие пьесы укладывается в четыре дня. В воскресенье Ромео проникает в запретный дом Капулетти: по Шекспиру - на фамильный праздник, по Глуховской - на Хэллоуин. Пустые глазницы тыквенной головы осветят все неверным светом, и Ромео при виде веселой, рыжей девчонки в красном в горошек платье позабудет прежнюю привязанность.

В понедельник их повенчают, а в среду у Джульетты уже другое венчание. За четыре дня беззаботная девочка проживет целую жизнь. Как страшно закричит она на похоронах брата... Раскачивается, открывает рот - и не издает ни звука. Только в конце этот безмолвный крик обретет голос. Меняется и дитя улиц - добродушный шалопай Ромео. С любовью не отсидеться - за нее надо драться. Поймет он это не сразу, понадобится и отрезвляющее ведро воды, как противовес их фееричной страсти. Студит пылающие щеки в ведре и Джульетта. И этот Ромео убьет Париса - досадную помеху на его последнем пути.

Из мрамора постель

Волею режиссера на первый план тут выходит настоятель монастыря Лоренцо. В трактовке Виктора Мамонова это сильный, мускулистый, не старый еще мужчина, хорошо знающий природу людей. Только он поддерживает тайных любовников. Когда удавка на шее бедняжки готова затянуться, не чуждый знахарства Лоренцо изготовит страшное снадобье. Настоятель пытается сохранить мир - хотя бы на территории отдельно взятой Вероны. Но Случай снова подожжет «пороховую бочку старой распри».  Меркуцио убит из-под руки Ромео, Капулетти на день ускорил свадьбу дочери, гонец попал в карантин, не донеся весть тайному супругу, настоятель не успел в склеп... Верона притихла в ужасе - надолго ли? Тревожная мелодия давно сменила старую добрую Mamba. Клинт Манселл написал ее к фильму «Реквием по мечте», посвятив тем, «кто думает, что боли нет, нет любви, предательства и лжи, нет чувств, а наша жизнь всего лишь игра».

Сцена смерти решена тихо. Застывает на камне склепа Ромео. Покорно глотает таблетки из его баночки Джульетта. На поклоны он вынесет ее на руках. Вместе они и на программке, уже подернутые вечным покрывалом (которые так волшебно ваяли скульпторы их эпохи): «Две жертвы нашей распри роковой, // В постели спите мраморной одной».

Да, любовь сильнее смерти, но повсюду рыщет смерть. Двух здоровых, чистых, лучших детей она легко у жизни забирает. Не проводя прямых параллелей, ни на что особенно не намекая, режиссер выводит спектакль на самое острие проблем. «Надо жить, надо жить»? - нет, надо жить и любить здесь и сейчас. Можно не успеть.

Не отметила еще актерские работы говорливого Меркуццио (Денис Кузнецов) - первой жертвы вновь вспыхнувшей ссоры, простодушной Кормилицы (Любовь Воробьева), послушной матери Джульетты (Алиса Зыкина). Нечеловеческий крик вырвется из ее груди над бездыханным телом дочери. Зыкина - тот редкий сейчас тип актрисы, которой по силам трагические роли. Запоминается эротичный этюд великолепно владеющей телом Александры Коваленко (педагог-репетитор по танцам). Однако мизансцены с ключевыми фигурами Тибальта и Париса пока не стали яркими эпизодами. Студентам недостает убедительности и, возможно, актерского драйва. Но это еще первые спектакли. Постановка вышла сильная и серьезная.

Ирина Крайнова

«Страстной бульвар», №1 , сезон 2016/ 2017 год