Самой известной пьесой американского драматурга Артура Миллера является "Смерть коммивояжера", за которую выходец из семьи польско-еврейских иммигрантов получил Пулитцеровскую премию, а спектаклей по этому произведению было поставлено более 700. Пьесу "Все мои сыновья" тоже знают и любят по всему миру, а вот в России эта удивительная трагедия почему-то не была избалована вниманием. В саратовском драмтеатре за постановку по Миллеру взялись еще в конце прошлого сезона, но в итоге премьере было суждено открыть уже новый театральный сезон.

Миллер — настоящий мастер трагедийного жанра. Из внешне благополучной ситуации он умел вытягивать такую неизбежность, что просто поплакать и забыть у читателей/зрителей его материала получалось редко. Это именно тот случай, когда муки самокопания неизбежны, а в голове помимо воли прокручиваются все те вопросы, ответы на которые так и не смогли найти герои книги.

Вот и во "Всех его сыновьях" по началу все было тихо-мирно. В послевоенной Америке живет себе семья Келлеров. Глава семейства Джо (Виктор Мамонов) успешный предприниматель, владелец завода. У него есть любящий сын Кристофер (Григорий Алексеев) и не менее любящая супруга Кэт (Эльвира Данилина). На самом деле у Джо есть еще один сын. Ларри пропал без вести. Во Вторую мировую он был летчиком, его следы потерялись где-то у берегов Китая три с половиной года назад. Брат и отец пострадали и смирились со смертью Ларри, но мать продолжает верить, что когда-нибудь он постучится в дверь родного дома.

"Скелет в шкафу" обнаруживается неожиданно. Отец Энн сидит в тюрьме по обвинению в убийстве 20-ти летчиков, разбившихся на истребителях у берегов Австралии. Когда-то он работал заместителем Джо на заводе и именно в его смену произошел сбой производства, в результате которого были выпущены более сотни бракованных цилиндров для сборки истребителей. Мистер Дивер сразу же сообщил о произошедшем Джо, но по телефону дал ему команду вручную зачистить трещины, а сам сказался больным и в тот день так и не приехал на завод. В суде Келлер не упомянул о разговоре с Дивером, сам благополучно избежал наказания и "перепрограммировал" завод на производство продукции для мирной жизни.

Когда правда все-таки всплывает наружу оказывается, что предприимчивых Келлеров давно все ненавидят. И соседи, улыбающиеся при встречах, и Энн, отрекшаяся от своего отца. Даже Крис, всегда подозревавший, что в истории с цилиндрами не все чисто, искренне считает, что отцу место в тюрьме. "Мир устроен не для святых! Деньги не пахнут, чистых денег нет!", - пытается убедить всех героиня Эльвиры Данилиной. Но уже поздно — закон бумеранга набирает полную силу. Ни одна жертва не останется не отомщенной.

Сильнейшим произведением "Сыновей" делает вневременной характер его морали. Келлеров погубила тяга к практичности. Мир рано или поздно ставит всех перед выбором — поступиться идеалами и вкусно кушать или жить с лишениями, но зато остаться в ладах с совестью. Соврать, предать, получить выгоду и забыть — алгоритм, который на первый взгляд, не имеет недостатков. Но, что может быть страшнее, когда сын говорит родителям: "Вы воспитали меня трусом. Хотели сделать практичным, но получился трус".

Игра главных героев держит в напряжении все три часа. Может быть, потому что они дольше обычного "жили" с премьерным материалом, а может из-за возможности наконец раскрыться в подлинной трагедии. К той же Эльвире Данилиной в сознании неискушенных театралов прикрепился образ кокетки-хохотушки-обольстительницы. Здесь же прима настолько мощно сыграла отчаявшуюся мать и смирившуюся жену, что мурашки бегут по спине. Она не пытается быть вечно красивой, элегантной и легкой на подъем. "Сильная женщина плачет у окна", плачет в роскошном саду, а главное — плачет в душе. Как бы не хотелось критикам Данилиной обвинить ее в наигранности, здесь они явно потерпят фиаско.

Спектакль "Все мои сыновья" наверняка понравится "русским патриотам". Здесь все как они любят - "проклятые капиталисты" зарабатывают состояние на крови, а государственная система вроде бы все это даже приветствует. Беда лишь в том, что все это кажется слишком похожим на правила жизни в современной России.